ТИМУР ПРОТИВ КВАКИНА

Аркадий Гайдар как пропагандист социального неравенства в СССР.

Революция 1917-го года делалась под лозунгами всеобщего равенства. Под этими лозунгами, впрочем, делаются все революции и Великая Октябрьская не исключение. Один из первых декретов большевиков – «Об отмене сословий и гражданских чинов»[1].

Однако по мере того, как новая власть продвигается по пути реального государственного строительства, классы и сословия начинают формироваться вновь. И становится нужным объяснять это народу, формировать, точнее, восстанавливать, представление, что неравенство – это нормально. Более того, внушать превосходство одних над другими. И это уже прерогатива массовой культуры.

«Тимур и его команда[2]» - одно из воспоминаний пионерского детства тех, чьи детство и юность пришлись на времена СССР. Книга входила в обязательную школьную программу, а две экранизации[3] более-менее регулярно показывали по телевидению. В пионерской жизни книга и фильмы нашли отражение в «Тимуровском движении» - иделогизированном предшественнике нынешних волонтерских организаций. В 1970-80-е от движения сильно отдавало формализмом и «добровольно-принудиловкой». По всей видимости, это был результат общего кризиса идеологии, отразившегося на благом, в общем, деле помощи старшему поколению.

Не исключено, что одной из причин была надуманность сюжета. По чужим садам за яблоками лазили, если не все, то многие. Но зачем делать это систематически и организованно, еще и создавая преступные группировки? Сколько яблок вы можете съесть за раз? А регулярно на протяжении лета? А если съесть эти ведра яблок с обчищенных садов невозможно, тогда куда их девать? Заготавливать? В этом случае неизбежно должны подключиться взрослая инфраструктура и взрослые руководители. Но нормальный родитель, увидев ведро яблок невразумительного происхождения, просто снимет ремень и доходчиво объяснит отпрыску, что так делать нельзя. А серьезный криминал выстраивать нелегальный бизнес на яблоках не станет. Хлопотно и невыгодно.

Однако оставим в стороне криминальную и волонтерскую части книги и фильмов и обратимся к сфере социальной, которая отразилась на детском материале. Давайте посмотрим на место действия и классовый состав противоборствующих подростковых группировок. А заодно задумаемся, о детях ли это произведение? Действие происходит на территории дачного поселка и обираются сады дачников. Кто имел дачи в конце 1930-х? Высокопоставленные чиновники, военные, специалисты – фактически сформировавшийся класс советской номенклатуры. Рабочие, рядовые служащие не то, что дач не имели, подавляющее большинство радовались комнате в коммунальной квартире с общими кухней и удобствами.

Теперь о тех, кто входил в состав команды Тимура. Сам Тимур – племянник инженера Георгия Гараева. Гараевы живут на даче и владеют мотоциклом. Мотоцикл по тем временам – это как «Мерседес» по нынешним. Велосипед и тот считался роскошью. Сам Георгий Гараев в конце появляется в форме инженера бронетанковых войск. На момент написания повести, Красной Армии военинженер 3-го ранга[4] был значимой и относительно редкой фигурой. Подруга Тимура Женя – дочь полковника, командира бронепоезда – величины еще более редкой и значимой[5]. Тимуровец Коля Колоковников – внук врача Федора Григорьевича Колоковникова – еще одного владельца дачи. В команде Тимура не упоминается ни один сын рабочего или служащего. Из технических подробностей следует, что члены команды имеют сигнализацию на дачах, на которых живут с родителями. То есть команда Тимура целиком состоит из проживающих на родельских дачах детей номенклатуры. Им противостоят «квакинцы» - обычные ребята. Упоминания, что их родители являются владельцами дач, нет. И нет никаких пересечений. Классовый состав как «тимуровцев», так и «квакинцев» однороден. В конце концов, номенклатурные дети одерживают победу над выходцами из социальных низов.

Таким образом, в книге и фильмах налицо, де-факто, межклассовый конфликт. Более того, показано превосходство класса номенклатуры над остальными. Но показано хитро. На детском материале. В любой момент можно сказать: «это же дети, мало ли во что они играют …».

Однако широкая популяризация книги, её включение в обязательную школьную программу, двукратная экранизация, создание и продвижение явно с подачи «сверху» Тимуровского движения, указывают на то, что книга была прочитана и понята правильно с соответствующими организационными выводами указаниями.

Теперь коснемся экранизаций. Появление картины в 1940-м понятно. Номенклатура пришла к власти и фильм снимается по только что написанному актуальному материалу. Но в 1976-м? В условиях планового хозяйства ремейки не приветствуются. К чему затратное дублирование? Разве не проще просто показать еще раз, в общем, неплохой фильм? Но, тем не менее, он снят. Более того, в экранизации 1976-го года есть эпизод, где Квакин пьет чай на веранде дачи в семейном кругу, но его нет в книге. И жесткое классовое различение, которое есть в оригинале, смазывается. Получается, что в условиях надвигающегося в СССР социального кризиса, задача ставилась несколько иная – не просто зафиксировать неравенство, но сгладить его: «среди наших детей тоже есть «редиски» и среди хулиганов есть наши дети».

Таким образом, получается, что Аркадий Петрович Гайдар был не просто детским писателем, но писателем взрослым, писавшим на детском материале.

P.S. Автор благодарит Андрея Ильича Фурсова за идею материала.

Опубликовано в "Литературной России" №11, 2018