НУЖНА ЛИ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ В КОНСТИТУЦИИ?

Вопросом необходимости конституицирования экономической власти в стране, содержания экономической власти Уральское отделение Изборского Клуба занимается уже довольно длительное время.

Наработан солидный объем материалов. К разработке подключились новые участники, как теоретики, так и практики. Очередным этапом в этой работе стал 26-й законодательный семинар, который прошел 30 мая в Челябинске.

Приветственным словом от имени председателя Уральского отделения Изборского Клуба Ильи Владимировича Тыщенко начал совещание эксперт отделения Алексей Владимирович Кочнев:

«Уважаемые друзья, Конституция Российской федерации прочный документ, играющий важнейшую роль в стабильности власти в России. Но даже самое надежное не может учесть все вызовы времени, вводные изменения. Конституция вынуждена будет меняться в связи с вызовами времени и международных обстоятельств.

На сегодня важнейшая задача – экономика. В острой конкурентной борьбе наша экономика и её представители нуждаются в конституционном оснащении и оформлении. Экономической власти в Конституции нет, что делает экономическую политику во многом неуверенной и уязвимой.  

Ваша работа может открыть вопрос о конституционном формировании экономической власти. Бог в помощь!»

Далее Алексей Владимирович поделился своим опытом работы по вопросу эконмической с известным в свое время экономистом и бывшим кандидатом в Президенты России Г.А. Явлинским. Дискуссии тогда не получилось по ряду субъективных и объективных причин. Однако вопрос остался и был вынесен на семинар. Дело в том, что проблема есть. Сейчас Британские власти буквально «под микроскопом» изучают наш бизнес на предмет законности. И он может быть незаконным с их точки зрения, просто по тому, что создан в соответствии с другими правовыми документами. И бизнесу будет нечем ответить, нечем защититься. А это значит, что конституционный статус бизнеса необходимо повышать. Есть и печальный опыт. В СССР все экономические вопросы были подчинены политической структуре – государству. Чем закончил СССР – известно. Вот почему эти вопросы актуальны и вот почему предлагается рассмотреть их, и разработанные предложения передать бизнес-омбудсмену Б.А. Титову для проработки на уровне Государственной Думы РФ.

Семинар продолжил руководитель компании «Мегалит» Андрей Валерьевич Шадрин. В своем выступлении он выразил удивление позицией либералов. Везде, где только можно кричать о проблемах экономики и при этом экономикой не заниматься. Почему не заняться подъемом экономики с легитимации экономической власти? Инструментов предостаточно. Только федеральных бизнес-объединений три: РСПП, ДЕЛОВАЯ РОССИЯ, ОПОРА РОССИИ – почему им самим не позаботиться о естественных интересах? Понятно, что путь непростой и не близкий. Но он понятный и куда как более конструктивный, чем бегать по площадям и митингам.

Солидно и основательно, как положено промышленнику, подошел к вопросу бизнесмен Андрей Абросов. Что нужнее, экономическая власть или экономическая свобода? Формально, свобода есть, но на практике она ограничивается действиями государства, и повлиять на принимаемые решения представитель экономики не имеет никакой возможности. Президент России В.В. Путин регулярно говорит о необходимости защищать бизнес. Но от кого? А не проще дать бизнесу возможность защищаться самому?

Но есть и обратная сторона: больше прав – больше ответственности. А всякий ли готов брать на себя ответственность?

Вопрос непростой. Пока видится решение в виде объединения усилий административных структур и бизнеса.

Экскурс в правовую историю нашей Родины сделал эксперт Уральского отделения Изборского Клуба Андрей Валентинович Болдырев. Изучая вопрос правового закрепления экономической власти, он обратился к конституциям СССР – государства, которое в качестве официальной идеологии декларировало марксизм – учение, основанное на приоритете производства и производственных отношений. Однако на деле всё оказалось не так. Экономические затронуты только в двух конституциях из трех. А если и затронуты, то как нечто второстепенное и под жестким контролем государства. Помимо отсутствия закрепления промышленной власти в конституциях СССР, выявился и попутный момент – все три конституции противоречили базовым понятиям марксизма, то есть были антимарксистскими.

Вопрос легитимации произведенного поднял Егор Николаевич Кугаевский. Кому принадлежит произведенное? Вроде всё просто и логично. Тот, кто произвел, тому и принадлежит. В случае, если охотник – собственник шкурки убитой им белки – понятно. А как быть на производстве. Маркс, например, считал производителем, а, следовательно, имеющим право собственности на произведённый продукт, только рабочего, а организатора производства таковым не считал. А как быть, если производство организовано на кредитные деньги? И вообще, является ли кредитор производителем?

Наверное самым необычным стало выступление известного челябинского художника Александра Валентиновича Разбойникова. Как человек, далекий от станков, продаж, логистики и всего, что принято называть производством, он поднял вопрос, является ли он производителем? Ведь если у него покупают картину, значит они представляют ценность и значит он эту ценность произвел. Так является ли создание произведений искусства производством?

Наиболее оживленную дискуссию вызвало выступление научного руководителя Уральского отделения Изборского Клуба Сергей Николаевича Магнитова. Вопрос природной ренты. Эта тема волнует умы давно. Подавляющее большинство из того, чем человек пользуется, создано и создается природой. Но как с этим быть? Учитывать? Если учитывать, то как? Некоторые, вроде Маркса предпочли о теме «забыть». Другие, - «физиократы», - наоборот выдвигают на первые позиции. Кто будет представлять Природу?

А ведь помимо производительных сил у природы есть и силы разрушительные. Ураганы, наводнения, цунами регулярно звучат в новостях, вместе с суммами нанесенного ими ущерба. Теоретически, нужно выставлять счет. Но кому?

Несмотря на кажущуюся несерьезность, в начале 2000-х вопрос обсуждался на федеральном уровне, но к решению подойти не удалось.

Заочное участие принял в дискуссии Максим Станиславович Шахов. Он поставил вопрос о названии власти. Экономическая? Промышленная? Бизнес-власть? Везде есть свои преимущества и ограничения? Ну как, например, может называть себя экономистом человек, который никогда не руководил юридическим лицом, пусть самым небольшим? Или «бизнесмен» в прямом переводе с английского означает просто «занятый человек», но всякий ли, кто занят, промышленник?

Семинар показал крайнюю актуальность проблемы и одновременно трудность её решения. Надо привлекать новые умы и опыт, чтобы выработать совместное решение. Думается, Борис Титов включится в процесс решения, опираясь на свой талант и опыт.