ГДЕ РОДИЛСЯ – ТАМ И ПРИГОДИЛСЯ

Голос почвы у Герасимова зазвучал еще в 1939-м.

1930-е. Для Советского Союза это было время бурной индустриализации, временем, когда создавались новые отрасли, создавались новые культура, наука. Когда делались стремительные карьеры. Посмотрите на возраст руководителей СССР в конце 1930-х. В массе своей им чуть больше 30. Они только что закончили ВУЗы и влились в бурную жизнь страны. И где делались эти карьеры? Конечно же в городе. Город становился символом успеха.

Одним из таких городов был мой родной Челябинск. И в нем еще сохранились приметы тех «соцгородов» - поселков при построенных промышленных предприятиях, которые по замыслу руководства СССР должны были стать зернами, из которых должна вырасти новая социалистическая держава.

Однажды, прогуливаясь по улице Российской в её начале, там, где находился «соцгород» ЧГРЭС[1], я попробовал взглянуть на улицу глазами крестьянина 1930-х, попытался убрать следы прошедшего времени. Что я увидел: новые 3-х – 4-х этажные дома, тротуары, мостовая. Никакой грязи. Деревья аккуратно огорожены, зелень. Ночью горят электрические фонари. В Парке им. Челюскинцев играет оркестр, гуляют работники станции с семьями, что-то обсуждают учащиеся энергетического техникума. В конце улицы виднеется фасад самой электростанции, дымят трубы паровых котлов. В самих домах – невиданная для крестьянина роскошь – центральное отопление, водоснабжение, канализация. Это для нас небоскреб от 5-этажки отличается только количеством этажей. А для людей того времени – это была другая цивилизация. Не будем забывать, также, что материальное положение горожан было, по большей части, лучше сельского населения. Город становился символом успеха. А деревня – символом отсталости. Лучшие потянулись в город. И, по всей видимости, руководство эту тенденцию заметило.

Да, город нуждался в рабочих руках, и взять их, кроме как на селе было негде. Но и деревне нужно было развиваться. Новой стране нужна была новая деревня. Трактор и комбайн, в отличие от плуга и сохи, требовали образования. Соответственно требовались и квалифицированные кадры на селе.

Руководство страны это понимало и предпринимало меры, в том числе, через «важнейшее из искусств». И одним из таких примеров является фильм С.А. Герасимова «Учитель».

Молодой специалист Степан Лаутин возвращается в родную деревню. Но не на побывку, а насовсем. Для того, чтобы построить школу и учить детей. И вот тут начинается конфликт с отцом. Для отца сын выглядит неудачником, который не смог закрепиться в городе. Тем более, что буквально перед глазами пример соседа – летчика комбрига Константина Худякова. Ситуацию усугубляют деревенские «понятия», по которым в поле не работает только больной да увечный. А «товарищ педагог» в поле не работает. И начинается трудный путь завоевания авторитета у односельчан, в первую очередь у родного отца. А завоевать авторитет у крестьянина можно только одним путем – настойчивостью и результатом. И результат есть – новая школа, где Степан Лаутин директорствует. Судя по контексту, директор сумел привлечь в новую школу и учителей. И отец, видя, что сын по-своему ничуть не хуже летчика-комбрига, меняет свое отношение. А сын окончательно утверждается, что здесь, в деревне, учении сельских детей, помощь им стать Людьми и есть смысл его жизни.

Для нас земляков Герасимова приятным является факт, что быт, обстановка, манера общения показанной деревни во многом взяты из нашего уральского сельского уклада. Сам режиссер так говорил о фильме «Учитель»: «Эта картина наиболее непосредственно связана с моими деревенскими впечатлениями. Там есть персонажи, целиком, выхваченные из моего уральского детства… Я нарочно сохранил в этом фильме уральский диалект, с его забавными смягчениями и едва заметным оканьем, и одежду, и убранство домов с добела выскобленными полами, обязательными сундуками под накидкой, целыми веерами семейных фотографий на стенах, бальзамином и геранью на окнах. Добиваясь воспроизведения картин детства, был дотошен до мелочей».

Картин на сельскую тему у Герасимова не много. Зато через всё его творчество проходит глубинное, почвенное понимание корневых проблем, которые выходят за рамки только села или только города. И начало этому пониманию, скорее всего, было заложено здесь, на Урале.